powered by social2s

"Ленинакан дни испытаний" Карен Карапетян EK7DX, UG6GAT, UG7GWO,

Спитакское землетрясение (07.12.1988)


О землетрясении в Армении я узнал вечером 7 декабря из программы «Время». Первая мысль — как там мои друзья, что с ними? По опыту знаю, если случилась беда, прежде всего нужна точная информация, иначе трудно принять правильное решение. Значит, необходима связь с местом катастрофы.
Ночь прошла без сна. Для себя решил: нужно быть там. Редакция поддержит. Прикидывал свои возможности, чем я располагаю: портативный трансивер, комплект антенн, источники питания, спальник и запас консервов... Неделю продержусь. В общем, буду прорываться в Ленинакан...
Утром по УКВ связался с радиостанцией ЦРК СССР имени Э. Т. Кренкеля (UK3F). От Саши Панормова (UV3DHH) узнал, что из Еревана работает UG7GWO. Ее оператор Карен Карапетян UG6GAT сообщает о полном отсутствии связи с городами и поселками, пострадавшими от стихии. Радиолюбители готовы помочь, однако руководство клуба и ФРС ждут распоряжений сверху. Попытка добиться выделения команде радиолюбителей-добровольцев, уезжающей в Спитак, автотранспорта и горючего для бензоагрегата, ни к чему не привели. Тогда на свой страх и риск, на перекладных, ребята самостоятельно отправились в путь. Целый день провели в Спитаке. Никакой связи нет и в помине. Вместо штаба по ликвидации последствий землетрясения — одно название, всюду неразбериха. Попытались что-нибудь узнать у капитана с эмблемами связиста. Ответил: «Сам сутки ищу свою станцию!» Пока выясняли, кому же все-таки помочь своим каналом связи, оставили трансивер без присмотра. Вернулись: контурные катушки выломаны, лампы исчезли. Кто это сделал, зачем? В полном отчаянии вернулись в Ереван.
Первая попытка радиолюбителей наладить связь в районе катастрофы оказалась неудачной. К тому же, устным распоряжением руководства республиканского СТК, операторам UG7GWO было запрещено передавать какую-либо информацию, касающуюся стихийного бедствия в Армении. Вот так!
Впрочем, не все так бездушно отнеслись к любительской связи. Узнаю, что по распоряжению начальника ЦРК СССР В. М. Бондаренко срочно была организована группа радистов в составе А. Панормова (UV3DHH), А. Халитова (RA3DDH) и В. Липейко для работы в Армении. Команда полностью автономна, хорошо оснащена аппаратурой, вылетает через полчаса.
Что делать? Я в любом случае с ними не успеваю. Придется добираться самостоятельно. Поездом ехать бессмысленно, потеряю массу времени, а самолетом улететь никакой возможности, тысячи людей рвутся в Армению.
Почти сутки ушли на то, чтобы убедить людей, от которых зависело — быть мне в Ленинакане или нет. Появившиеся в газетах сообщения о том, что «военными связь восстановлена» — гипнотизировала многих, и запрет на появление в зоне радиолюбителей со своими радиостанциями привел к тому, что в самые напряженные дни штабы по ликвидации последствий землетрясения практически оставались без связи...
Наконец, все хлопоты позади, вдвоем с Константином Хачатуровым (UW3AA) спецрейсом летим в Ереван. В комфортабельном лайнере вместе с нами горноспасатели и строители из Москвы. У строителей тоже много связной аппаратуры и есть свой радист — радиолюбитель Петр Стрезев (UA3AOC).
Стюардессы раздают леденцы, в середине пути подкармливают деликатесами и фруктами. Однако кусок застревает в горле, вспоминаю наш разговор в депутатском зале Внуковского аэропорта с народным писателем Армении Вардгесом Петросяном. Его рассказ о том, что творится в разрушенных городах, какое горе свалилось на несчастных людей, поверг нас в ужас.
В Ереване сразу же мчимся на UG7GWO. Нас встречают, в глазах у ребят застыла немая боль, лица обросли щетиной, уже несколько суток не уходят с радиостанции. Здесь же и участники неудавшейся поездки в Спитак. Начальник UG7GWO Карен Карапетян рассказывает, что руководство республиканского СТК отвергло идею организации радиосети с разрушенными городами с помощью радиолюбительских станций. Вся информация, полученная мною еще в Москве, подтверждается.
Карен сообщает, что группа из ЦРК развернулась у развалин завода «Магнитопровод» в Ленинакане, где полным ходом ведутся спасательные работы. Через их радиостанцию с позывным UK3F/UG потоком идут в адрес головного предприятия, находящегося в Ереване, радиограммы о требуемом количестве людей, техники, горюче-смазочных материалов. Значит, уже какая-то польза есть!
Ленинакан. Район «Треугольник». Спасатели разбирают завал.Составляем программу дальнейших действий. В Армении UG7GWO будет главной станцией, по УКВ и телефонным каналам у нее есть связь с государственными и партийными органами, штабами всех рангов, руководящими работами по ликвидации последствий землетрясения. В Москве круглосуточно дежурят на своих станциях Андрей Федоров (RW3AH), Александр Иванов (UA3APH) и Юрий Промохов (UV3ACQ). В случае чего связь с Ереваном обеспечена. Мы с Костей переберемся в Ленинакан. После Спитака он наиболее сильно пострадал.
Далеко за полночь пытаемся по телефону соединиться с кем-нибудь из штаба по ликвидации последствий землетрясения. Перебрали с десяток телефонных номеров, по каждому объясняем о нашей возможности организовать связь штаба с любой точкой Советского Союза. Однако нас, по всей видимости, принимают за сумасшедших. Здесь и с близлежащими городами нет связи, а вы, мол, предлагаете с любой точкой! Абсурд.
В Ереване комендантский час, а пропусков у нас нет. Укладываемся спать.
На рассвете, подкрепившись бутербродами и обжигающим чаем, отправляемся в Совет Министров Армянской ССР. На фасадах зданий — флаги с черными лентами. В стране объявлен траур. На перекрестках пикеты — танки, бронетранспортеры, солдаты. У входа в здание Совмина тоже солдаты. Объясняем старшему цель нашего визита, предъявляем документы — пропускают. В штабе рассказываем о нашей радиосети, предлагаем свою помощь. Нас понимают с полуслова, и вот мы втроем: Костя Хачатуров (UW3AA), Карен Хачатурян (UG6-004-173) ия в черной «Волге», оборудованной «мигалкой» и сиреной. мчимся в Ленинакан.
На пути на всякий случай отмечаем пункты, где можно установить ретрансляторы
для УКВ связи между Ереваном и Ленинаканом. Рельеф местности очень неровный. То и дело обгоняем мощные краны, трайлеры с бульдозерами и экскаваторами, бензовозы и цистерны с надписью «Вода». Проехали почти 100 км, но разрушений пока не видно.
Но вот открылась панорама Ленинакана. Над городом огромное серо-розовое облако — не то пыль от туфа, не то дым от многочисленных костров. На въезде в Ленинакан дорога перекрыта танками, пробки из автобусов, легковых машин, автокранов и прочей техники. Вдоль шоссе — штабеля гробов, обитых черной и красной тканью. То здесь, то там вперемежку солдаты и гражданское население греются у костров.
Медленно движемся среди развалин к улице Горького, где расположен штаб. Ленинакан, ранее цветущий и солнечный, чем-то напоминающий Одессу своими веселыми, жизнерадостными горожанами, не узнать. Всюду руины. От панельных стандартных девятиэтажек остались громадные кучи искореженных железобетонных плит, вперемежку с кусками ковров и пружинных матрацев. Бетонные курганы дымят, что-то тлеет внутри них. Повсюду окровавленные тряпки, сваленные в кучу. Угнетающе действует на психику огромное количество гробов. Плачущие женщины, заросшие седой щетиной мужчины бродят среди развалин.
Наконец приближаемся к штабу, разместившемуся в уцелевшем здании республиканской студии эстетического воспитания детей. Для радиостанции отводят комнату на втором этаже. Стены выложены пенопластовыми плитами и задрапированы вельветом, звукопоглощение идеальное. В углу громоздятся ударная установка, гитары, электроорган с мощными звуковыми колонками.
Подошел парень из местных, стал переносить инструменты в кладовую. Познакомились, и Его зовут Гагик Саакян. Спрашиваю: «Кто ты, кем работаешь?» «Сам теперь не знаю»,— слышу в ответ.— «Был учителем музыки. Из 35 моих учеников в живых осталось трое». После таких слов немеешь. Гагик спрашивает: «Можно буду помогать вам? Хоть какой-то от меня будет толк». Разве можно было ему отказать! Впоследствии оценили, какой подарок нам сделала судьба. Сколько полезных дел удалось совершить только благодаря этому парню. Спасибо, Гаго-джан, счастья и здоровья тебе! Разворачиваем радиостанцию, над крышей между телевизионных антенн растягиваем диполи на 80 и 20 м. Хотя мощность наших передатчиков смехотворно мала, всего лишь 10 Вт, все же удается связаться с UZ9AYA из Челябинска. Оператор Владимир Уманец (UW9AR) — спортсмен высочайшего класса, да и оснащение коллективной станции одно из лучших в нашей стране.
Нас слышат слабовато, необходимо срочно «умощнять-ся», но как? Решаем UK3F/UG, как более мощную, перенести в штаб, а на «Магнитопроводе» оставить лишь УКВ связь. Сказано — сделано, едем на завод. У ворот тарахтит бензоагрегат, длинный кабель тянется к уцелевшему павильону, рядом с которым развернута UK3F/UG.
От огромных заводских цехов почти ничего не уцелело. Стены упали, но не рассыпались. И здесь, на площадке у проходной, громоздятся гробы. На носилках — едва прикрытые простынями изуродованные останки людей. Два маломощных крана растаскивают завалы. Почерневший от усталости руководитель спасательных работ Араик Сантросян молча протягивает нам руку. Мы уже знаем, Араик — бывший «афганец», всего насмотрелся за годы службы «там», но такого не видел. Перекурили, помолчали. «Где эта чертова техника? Где мощные краны? Там же люди стонут!» — наконец взрывается он. Что мы могли ему ответить...
На заводе оставляем стационарный УКВ трансивер, настроенный на 146 МГц. Саша Панормов и Слава Липейко, и упаковав аппаратуру, уезжают с нами, а Леша Халитов остается держать связь между штабом и заводом. Возвращаемся в штаб, подключаем антенну к более мощному аппарату, запускаем бензоагрегат. Связавшись с RW3AH, сообщаем Андрею Федорову в Москву о переносе UK3F/UG. Просим передать UG7GWO, чтобы перешел на 80 метров.
В Ереване нас слышат хорошо. Обмениваемся накопившимися радиограммами, тут же ретранслируем по УКВ необходимые сведения на завод.
Стемнело. Пока работы не так много, решаем отыскать наших ленинаканских друзей-коротковолновиков. Ночью город еще страшнее. Люди не уходят от разрушенных домов. Закутавшись в одеяла, молча толпятся вокруг костров. Кое-где на завалах при свете наспех установленных фар автокраны пытаются растаскивать уцелевшие панельные плиты.
Подходим к остаткам дома Мамикона Мираняна (UG6LQ). От подъезда осталась куча щебня. Подсвечивая карманным фонариком, пробираемся ближе к завалу из обломков туфа и бетона. Узкий луч выхватывает из темноты фигуры двух мужчин. Спрашиваем: «Не знаете-ли случайно Мамикона?» «Да, знаем. Это мой сосед. Живой, все живы. У родственников сейчас, здесь, в Ленинакане». Чувства наши не передать! Торопливо объясняем, что мы радиолюбители из Москвы, находимся в штабе на втором этаже, просим передать Мамикону, что ждем его.
С большим трудом отыскиваем среди развалин дом Эдика Аветисяна (UG6GAF). Внешне дом уцелел. У подъезда к нам бросается пожилая женщина с маленькой девочкой. Что-то кричит нам по-армянски, хватает за руки, тянет к дому. «С ума сошла от горя»,— поясняет нам Гагик. «Осталась с внучкой вдовем, хочет зайти в свою квартиру, но одна боится». Входим в подъезд. Луч фонарика высвечивает покосившиеся лестничные прогоны, усыпанные обвалившейся штукатуркой.
Осторожно поднимаемся на площадку третьего этажа. Неожиданно открывается дверь одной из квартир, выходит мужчина. В руках у него короткий ломик и горящая свечка. Оказалось, сосед несчастной женщины. После объяснений Лева (так зовут мужчину) приглашает нас к себе. «Думал «шакалы» пожаловали» — говорит он («шакалами» называют здесь мародеров).
«Эх! Ребята, видели бы вы, какой это был красивый город! Все мои погибли, никого не осталось. Сегодня переночую последний раз в своем доме и навсегда уеду отсюда. Сил нет все это видеть!» О судьбе Эдика Лева ничего не знает, но в подъезде, где находится его квартира, вроде бы погибших не было, все уцелели. Возвращаемся на радиостанцию в штаб.
В штабе никто не спит. На нашем этаже много иностранных спасателей. Здесь швейцарцы, англичане, французы, американцы. Каждая группа укомплектована кинологами со специально дрессированными розыскными собаками, специалистами по обслуживанию поисковой техники, медиками-реаниматорами и травмотологами. Многие привезли бетонорежущую газовую и лазерную технику. Спасатели оснащены портативными радиостанциями, перекрывающими внутри города любое расстояние. И только одного не было у иностранных групп — переводчиков. Как же руководить их работой, если спасатели и руководители штаба не понимали друг друга?
Познакомились с радистом швейцарских горноспасателей Уолтером Земмерли. Уолтер рассказал, что таких разрушений, как здесь, он не помнит. Даже в Мексике стихия не наделала столько бед. Их группа работает по вызовам и свободному поиску. Собаки устали, у многих поранены осколками битого стекла лапы. Мало кранов с большим вылетом стрелы. Уолтер познакомил нас с легендарным Пэтом Стэнтоном — ветераном британской спасательной службы, который после старой травмы позвоночника продолжает извлекать людей из-под обломков зданий.

(Окончание следует)
Страницы журнала Радио от 03.1989


логотип журнала РадиоГ. ШУЛЬГИН (UZ3AU/UG) 
Ереван —Ленинакан —Москва
РАДИО № 3, 1989

Free Lightbox Gallery